Забытые письмена - Гордон Сайрос
Глава 2 ДЕШИФРОВКА ЕГИПЕТСКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ
Около 3000 года до н. э. на Ближнем Востоке была изобретена и стала развиваться письменность. Есть некоторые основания предполагать, что вначале она возникла в Месопотамии, а затем идея письма распространилась и в Египте'. По своему виду клинопись Месопотамии мало напоминает египетские иероглифы, но принципы, лежащие в основе этих письменностей, столь схожи, что, скорее всего, существовало стимулирующее влияние — египтяне не копировали знаки ме-сопотамского письма, а лишь использовали его основные принципы. Во-первых, использовалось значительное, хотя и ограниченное, число знаков рисуночного письма. Например, имелся не только знак для понятия «человек» вообще, но несколько знаков, изображают щих человека в разных положениях и выполняющего различные действия. Так, «человек, принимающий пищу», изображался одним иероглифом, но нет особых иероглифов, означающих человека, принимающего пищу разного рода, или для изображения человека, откусывающего, жующего или глотающего пищу. Если изображать каждый конкретный предмет или действие, то это будет уже не письменность, а изобразительное искусство. Любая система письма, чтобы ею можно было пользоваться, должна насчитывать ограниченное число символов.
Другой принцип как клинописного, так и иероглифического письма заключался в том, что пиктограмма (рисунок) может передавать звук, а не понятие. Вот несколько примеров для пояснения на русском языке: рисунок «семь» может означать не только само понятие «семь», но и являться слогом «-семь»; рисунок «сот» может являться изображением пчелиных «сот», но и составлять слог «-сот». Таким образом, два рисунка «семь» и «сот», сложенные вместе, означают «семьсот». Это один из важнейших и основополагающих аспектов как клинописи, гак и иероглифики: обе системы в основном фонетические, хотя, как правило, первоначально знаки передавали слова или понятия. В дальнейшем, прослеживая историю развития письменности, мы увидим, что имелась тенденция к переходу от знаков-слов к знакам-звукам.
Третий принцип, общий для Месопотамии и Египта, употребление детерминативов, т. е. знаков, обозначающих категорию слова. Например, в египетском языке отдельно написанное слово, произносимое как sS, может означать как «писец», так и «документ». Поэтому для обозначения «писец» египтяне добавили рисунок «человек» и идеограмму «свиток» для понятия «документ». Таким образом lljj s§ «документ», а ss - •• «писец».
Как в клинописи, так и в иероглифике используют фонетические комплементы для обозначения звучания знака. Вот пример из египетской письменности: рисуночный знак «птица», обычно обозначающий «цесарку», читается как «nh». Этот знак может означать собственно «цесарку», но может также служить фонетическим комплементом: гогда перед словом и после него употребляются фонетические комплементы "цесарка1', что может использоваться для выражения понятий, не имеющих ничего общего с птицей, и тогда это выглядит так: «nnhb». Глагол nh (i) «молиться» принадлежит к категории слов, которые египтяне обозначали детерминативом «человек, подносящий руку ко рту».
Глагол «молить» можно написать «"nh1'» с последующим детерминативом \^ {13)- Благодаря подобному способу письма египетский язык легко читать и переводить, так как слово пишется фонетически (лч~~л I n-h) и по слогам (^k nh), а его понятийное значение выражается с помощью детерминатива »jY
Остается добавить, что числительные часто изображаются идеографически как и в наши дни: I «единица», II —- «два», III — «три». По виду цифры в клинописи (111) и иероглифике (|) схожи с римскими. Все наши знаки, обозначающие цифры, по сути дела — идеограммы. Так, «4» означает понятие «четыре», и прочтение этого знака зависит только от языка, на котором написан текст (по-английски — «four», по-французски — «quatre»).
Начиная приблизительно с III тысячелетия до н. э. и вплоть до конца IV века н. э. египетская письменность традиционно была иероглифической. Большое число знаков и множество условных написаний требовали долгого обучения немногочисленных избранных из тех, кто постиг грамоту2. Вскоре после завоеваний Александра Македонского греческий алфавит распространился на всем Ближнем Востоке, включая Египет, где воцарилась греческая династия Птолемеев и где поселилось много греков, особенно в Александрии.
В многоязычных поселениях, таких как Александрия, где бок о бок жили греки, египтяне и евреи, было обычным делом применять письменность одной языковой группы к языкам других групп. Именно так произошло в Египте, где греческий алфавит стали использовать для письменной передачи египетского языка и также, в меньшей мере, для еврейского3. Греческий алфавит не представлял угрозы исчезновения для еврейского алфавита, поскольку преимущество первого перед вторым было незначительным. Достаточно сказать, что еврейское письмо тоже алфавитное, и выучить его 22 буквы не намного легче, чем 24 буквы греческого алфавита. Египетская же иероглифика была обречена на медленное вымирание — с того момента, как египтяне стали пользоваться греческим письмом. Старая громоздкая система не выдержала соперничества с новой, более простой.
С проникновением в Египет христианства процесс замены иероглифов греческим алфавитом ускорился. Первые христиане здесь в большинстве своем были людьми простыми, не получившими классического
[египетского образования. Египетская церковь применила легкодоступный прием: для записи на египетском языке Священного Писания и других нужных ^Текстов она использовала греческий алфавит4. Дру-•№м обстоятельством, способствовавшим окончательному искоренению иероглифики, послужило то, что ; Иероглифические тексты ассоциировались с язычест-■ом, иероглифы постоянно встречались в текстах и Памятниках, связанных с языческими богами. Деятели раннего христианства в Египте часто подбивали Своих приверженцев на уничтожение древних реликвий и поощряли акты вандализма.
И в наши дни коптская церковь сохраняет исконный египетский язык, пользуясь греческим алфавитом. Таким образом, можно считать, что египетская письменная традиция насчитывает пять тысячелетий.
Во времена Римской империи получили распространение неверные представления о природе иероглифики. На исходе античной эпохи египтянин по имени Гораполлон в трактате «Иероглифика» предложил чтение некоторых иероглифов, считавшееся верным в Европе в период Возрождения и вплоть до начала XIX века. Хотя некоторые предложенные им значения иероглифов правильны, его довольно путаные объяснения мешали понять подлинную систему письма. В результате начиная с поздней римской эпохи и до XIX века существовало ошибочное суждение, будто каждый египетский иероглиф имеет какой-то мистический или тайный смысл.
Если за всю историю человечества существовал народ, мировоззрение которого можно было бы назвать материалистическим, то это были древние египтяне. Они любили земную жизнь. Их культ мертвых лишен мистицизма насколько это вообще возможно в религии. В основе его лежит представление о вечной жизни в материалистическом плане. Человек и после смерти должен пользоваться всеми земными благами едой, питьем, слугами, комфортом, богатством, развлечениями. Ни один древний египтянин не помышлял о жизни на небесах в окружении ангелов, распевающих торжественные песнопения. Из росписей гробниц мы знаем, что египтяне предвкушали, что после смерти их ожидают прогулки по Нилу в сопровождении семьи, охота и рыбная ловля в зарослях тростника, наслаждение музыкой и танцами. И вот вопреки жизнелюбию и материализму египтян, отразившимся в их искусстве и литературе, их представляли мистиками и спиритуалистами. Это может служить примером того, как трудно людям мерить иную культуру присущими ей мерками.
Таким образом, мистики-египтяне должны были обладать мистическими письменами, изобилующими тайной символикой. Дешифровка же египетской иероглифики привела к замене глубоко укоренившегося представления о якобы присущей ей символике правильной точкой зрения, что в основе этой письменности лежит звуковой принцип, являющийся ее основной, хотя и не единственной характерной особенностью.
Следует отметить, что хотя дешифровка египетского письма положила конец представлению о мистическом характере иероглифики, многие все еще считают древних египтян философски настроенным и мистическим народом, который никогда не удастся понять.
Считают, что даже в пирамидах заключен какой-то скрытый смысл, который нам, простым смертным, не дано постичь. На самом же деле вряд ли среди дел рук человеческих найдется нечто более совершенное и менее мистическое. Египтяне строили себе жилища из непрочных материалов, так как считали, что земная жизнь преходяща. Длящимися вечно они считали загробную жизнь людей и существование богов. Именно поэтому в качестве материала для создаваемых навечно строений, связанных с религией и культом мертвых, они выбрали камень. После первоначальных не очень эффектных сооружений они стали воздвигать великие пирамиды в Гизе, предназначенные существовать вечно. Никогда архитекторы или строители не решали подобных задач столь рационально и так технически совершенно. Из семи чудес света лишь пирамиды — чудо творения — еще стоят. То, что столь совершенное по технике исполнения и четкое по своей задаче сооружение стали рассматривать как нечто мистическое, свидетельствует об ограниченности человеческого мышления. Было бы разумнее считать строителей пирамид великими инженерами, а не загадочными людьми непостижимого прошлого.
Профессор философии, математики и знаток восточных языков иезуит Афанасий Кирхер (1601-1680) в 1636 году опубликовал свое исследование по коптскому языку, где высказал убеждение, что коптский язык — продолжение древнеегипетского языка с использованием алфавитного письма. Он оказался прав, а установленное им языковое родство послужило основой для дешифровки иероглифики спустя многие годы, когда пришло время.
Еще в XVIII веке некоторые ученые догадывались о том, что иероглифы носили фонетический характер, верно предполагали, что картуши (овальная рамка, заключающая группу знаков) содержат имена царей и цариц. Одним из ученых, сделавших это важное наблюдение в 1797 году, был Иоганн Георг Цоэга. С этого момента дело расшифровки пошло быстрее. В 1798 году Наполеон высадился в Египте, а в 1799 году участники этой военной экспедиции нашли Розетт-ский камень, который и послужил ключом для раскрытия секретов иероглифики.
Розеттский камень представляет собой плиту из черного базальта, которую французы обнаружили в ходе восстановления одного укрепления, где эта плита была использована как строительный материал7. Надпись состоит из трех частей и содержит постановление от 196 года до н. э. в честь молодого царя Птолемея V Эпифана. В тексте перечисляются его благодеяния и сообщается, что его статуи и копии этого постановления будут установлены во всех храмах Египта. Три варианта текста написаны на двух языках, но тремя видами письма иероглифами, демотическим письмом и по-гречески. Еще в далекой древности из иероглифики стала развиваться скоропись, получившая название иератики. Во времена последних фараонов иератику еще больше упростили, и она развилась в демотику. При Птолемеях в Египте стал играть важную роль греческий язык. В результате в последние века дохристианской эры греко-египетские билингвы давали возможность грекам дешифровывать забытые тексты Древнего Египта. Англо-французская война повлияла на судьбу Розеттского камня. По одному из договоров он был переправлен в Англию, где и до сих пор хранится в Британском музее. Копия, сделанная еще до передачи камня, была передана известному французскому востоковеду А. И. Сильвестру дс Саси (1758-1838). И хотя де Саси не достиг значительных успехов в дешифровке, он показал копию надписи шведскому дипломату Иогану Давиду Окербладу, и тот через два месяца сумел значительно продвинуться в изучении демотической части текста. В «Письме г-ну де Саси», опубликованному в 1802 году, Окер-блад указал все имена собственные, встречающиеся в демотической части, сопоставив их с соответствующими местами греческой версии. Он также установил в демотической части правильное чтение слов «храмы», «греки» и местоименный суффикс, означающий «он», «ему» и «его». Окерблад верно отождествил эти существительные и местоименные окончания, сопоставив их с соответствующими коптскими формами. (Хотя письмо дсмотики и коптского языка различны, лингвистически они близки.) Однако после такого обнадеживающего начала Окерблад не смог продвинуться дальше, так как ошибочно предположил, что демотическое письмо было исключительно алфавитным. В основном же оно неалфавитное, хотя те слова, которые ему удалось прочесть, были действительно написаны посредством букв.
Розеттский камень поврежден в начале (иероглифическая часть текста), в меньшей степени пострадал конец надписи (содержащий греческий перевод). Лучше всего сохранилась расположенная в центре камня демотическая часть, хотя она тоже неполная, поэтому все первые попытки дешифровки начинались с нее.
Следующий шаг в дешифровке был сделан английским физиком Томасом Юнгом, автором волновой теории света. Олицетворяя все лучшее в культуре своего времени, он имел также ученую степень доктора медицины и свободно владел латынью. Юнга, человека разностороннего и образованного, привлекали новые нерешенные проблемы. В 1814 году в его руки попала копия Розеттского камня. Юнг воспользовался результатами работы Окерблада, но он понял, что демотическая часть состояла из такого большого числа знаков, что все они не могли быть буквами. Он также осознал связь между иероглифической и демотической письменностями. Встречающиеся в греческой части повторения подсказали Юнгу идею разделить каждую из трех версий на соответствующие отрывки и выделить отдельные слова. Затем он составил словарь из 86 демотических слов или групп слов, соответствующих словам в греческом переводе. Большинство слов было определено правильно. Однако фонетические значения, определенные им для демотических знаков, как правило, были ошибочны, поэтому неверными оказались и их коптские соответствия. В 1816 году на основе уже других текстов он сообщил о своих новых открытиях. Он сопоставил длинные отрывки из папируса «Книги мертвых», написанные иероглифами и иератическим письмом, доказав родство рисуночного письма с его скорописной формой. Он доказал (о чем другие только догадывались), что в картуши заключены царские имена. Он заметил в папирусах варианты взаимозаменяемых знаков с одним и тем же фонетическим значением. Таким образом, Юнг установил принцип омофонии. Но основное открытие Юнга заключалось в том, что он доказал преимущественно фонетический характер письменности и отсутствие в ней философского, мистического или символического смысла.
Обуреваемый духом первооткрывательства, Юнг первым предпринял попытку дешифровать иероглифический вариант Розеттского камня. Предположив, что иероглифы, передающие имена собственные, греческого происхождения, должны быть записаны фонетически, он сравнил первые семь знаков в картуше с именем «Птолсмайос» (Птолемей) в греческом написании. Египетские писцы писали эти знаки так:
(МЖШ Расположив эти иероглифы в строку, обозначим их цифрами: и . fl _и= (I f 12 3 4 5 6 7
Сравнивая эти знаки с именем «Птолемайос», Юнг предложил следующие фонетические значения: 1 — п, 2 — т, 3 — нулевое значение, 4 — оле, 5 — ма, 6 — и, 7 — ос. Мы до сих пор читаем 1 и 2 как предложил Юнг. Он ошибся только относительно значения 3, прочитываемого как «о». Все остальное в основном верно: 4 —л, 5 — теперь транслитерируется как м, 6 — и, 7 — с.
В другом памятнике Юнг верно определил картуш [просто как имя «Береника» f W, II Д ик % -Для чтения расположим знаки в строчку и обозначим цифрами: И д k - 12 3 4 5 6 7 8
Определенные Юнгом значения в основном верны. Выделим, однако, для наглядности значения, которые, как мы теперь знаем, были правильны: 1 — б, 2 — р, 3 — н, 4 — и, 5 — к, 6 — (алеф), 7 — т8, 8 ■••- иероглиф «яйцо» (детерминатив женских имен)9.
Можно считать, что, показав фонетическую природу египетской письменности, Юнг заложил основу научной египтологии. Его правильные положения неизбежно переплетались с ошибочными, что, однако, не умаляет его заслуг.
В 1815 году в Филе Дж. В. Бенкс раскопал гранитный обелиск с иероглифическими надписями, расположенными на всех четырех поверхностях. Поблизости он также обнаружил цоколь, на котором, по-видимому, обелиск стоял. На цоколе были высечены три близкие по содержанию, хотя и несколько различные греческие надписи с именами Птолемея IX (Эверге-та II) и его жены Клеопатры. Иероглифический текст и греческие надписи не совпадали10. Но в иероглифической надписи имелись два картуша, первый из кото-
Глава 2. Дешифровка египетской письменности 51
рых содержал имя «Птолемей» в том же написании, что и на Розеттском камне. В 1818 году Бенкс справедливо предположил, что другой картуш содержит имя «Клеопатра». Этот картуш выглядит так:
Расположим знаки в строку следующим образом:
1 2 3 456 789 10 11
Из значений, установленных при дешифровке кар-тушей с именами Птолемея и Береники, мы знаем, что 2 — л, 4 — о, 5 -■■■ п, 8 - р, 10, которое читается как «т», является показателем женского рода, а 11 ■■— детерминатив женских имен собственных. Итак, мы имеем: (1)л(3)оп(6)(7)р(9), и раз мы знаем, что в тексте следует ожидать имя «Клеопатра», значит 1 = к, 3 = е, в 6 и 9 = а. Возникает вопрос, как читать 7, значение Которого должно быть «т», хотя есть другой знак для «т», встретившийся в имени «Птолемей». И здесь мы столкнулись с проблемой омофонии: разные знаки стоят для обозначения одного и того же звука.
В январе 1822 года результаты работы Бенкса попели к Шампольону, который вскоре использовал их При дешифровке египетской письменности. К сожалению, установление приоритета в подобных ситуациях — Проблема сложная, поэтому сначала мы рассказали о дешифровке имени «Клеопатра», чтобы подчеркнуть иажность работы Бенкса, сделанной до выдающегося открытия Шампольона в 1822 году.
23 декабря 1790 года в городе Фижак департамента Лот родился Жан Франсуа Шампольон, которому было суждено сделать открытие, превосходившее египтологические исследования Юнга. В 11 лет этот французский вундеркинд решил, что расшифрует египетские надписи. Когда ему исполнилось 12 лет, он начал учить древнееврейский и арабский языки. Юношей он изучал в Гренобле древнюю историю, коптский язык и различные письмена, которые могли бы в будущем помочь ему раскрыть секреты Розеттского камня. В 18 лет он стал профессором истории в Гре-нобльском лицее. Позднее по политическим мотивам он потерял занимаемые должности, и в 1820 году нашел убежище у своего брата археолога Жака Жозефа Шампольон-Фижака, который всю жизнь поддерживал Жана Франсуа, а после его смерти опубликовал его труды.
Одержимость Жана Франсуа египтологией была столь сильна, что даже в те бурные годы он не прекращал изучение египетского и коптского языков. Зная историю коптов и египтян, он был достаточно хорошо вооружен для своего эпохального открытия. Благодаря работе над Розеттским камнем и изучению многих других египетских надписей он смог в брошюре, напечатанной в 1821 году, передать написанный демотикой или иератикой текст иероглифическим письмом и наоборот. Появление новых текстов давало ему достаточно материала для дальнейшей работы.
Интересно отметить, что выдающийся французский востоковед Сильвестр де Саси пытался отговорить Шампольона от попытки дешифровать египетские иероглифы и испытывал неприязнь к ученику, которому суждено было затмить своего учителя". Де Саси, столь благожелательный по отношению к Окер-бладу и Юнгу, не испытывал любви к самому выдающемуся из своих учеников. Де Саси, человеку прекрасно образованному и обладавшему многими другими достоинствами, недоставало качеств, необходимых первооткрывателю, и достаточной широты, чтобы поддержать одного из своих учеников на пути к открытию.
Почти до конца 1821 года Шампольон еще не отрешился от заблуждения, что иероглифы имеют символический характер. Эта укоренившаяся ошибка заставляла его рассматривать иероглиф льва, означающий просто букву «л», как символ войны в картуше имени Птолемея, потому что p(t)olemos (корень имени «Птолемей») по-гречески означает «война». Наконец 21 декабря 1821 года он отказался от неправильного представления о символическом характере иероглифики и пришел к выводу, что в основе письменности лежат фонетические знаки. Он основывал свои рассуждения на простом подсчете, который показал, что иероглифов почти в три раза больше, чем слов в греческой версии, и поэтому иероглифы должны включать фонетические знаки. Вскоре Шампольону удалось прочесть несколько греческих и латинских имен и титулов в их иероглифической транскрипции, и это дало ему возможность расширить список фонетических знаков. Рассмотрим несколько знаков, чтобы понять, как была проделана эта работа.
В картуше f jk~^^ИI а~~** <=>
такие иероглифы: Ъ-*- - Н
Из картушей имен Птолемея, Береники и Клеопатры мы уже знаем что 1 = а, 2 = л, 4 = с, 5 = гласный, похожий на «е», 6 = н, 7 = т, а 8 = р. Основа имени читается как Ал-сентр-, и Шампольон прочел его как Александр (по-гречески Алсксандрос). Тогда 3 = к, 5 = а (даже если в других словах этот знак соответствует «с») и 7 = д (хотя в других случаях этот знак соответствует греческому «т»), а 9 еще одно «с» (в соответствии с омофонией, характерной для этой письменности).
Теперь слово в картуше С^"" Нелегко читается: «12 3 4 5 = киерс = Кайсарос (греческая форма слова «Цезарь»)
12 3 4 5 6 7 8 можно теперь прочесть так: (а)(2)(т/д)(4)(к/г)(л/р)(т/д) (л/р). Приняв 2 и 4 за один и тот же знак, Шампольон правильно прочел эту группу иероглифов — «аутократор» (царский титул по-гречески), где 2 и 4 представляют в/у/о.
ГО <Z> vw*\v4
Прочитав группу знаков _ как«Хадриан(ос)», получаем: 12 3 4 5 6 т/д р НС
Шампольон определил, что 1 = х, а 4 = звук, идентичный «иа».
В текстах греко-римского времени Шампольон идентифицирует иероглифическую форму титулатуры греческого правителя Себастоса, а также римских императоров Тиберия, Домициана, Траяна, Антония и Германика. Таким образом, вся дешифровка ограничивалась иероглифической письменностью греко-римского периода.
До сентября 1822 года Шампольон продолжал считать, что, возможно, только имена собственные неегипетского происхождения, а также титулатура передавались с помощью фонетических знаков. Но как же писались исконные имена ранних египетских фараонов? И 14 сентября 1822 года Шампольону удалось ответить на этот вопрос. Теперь, когда он знал, как произносились некоторые знаки, он принялся за изучение картушей более раннего периода, до греко-римского. В картуше наскального храма Абу Симбел он заметил иероглифы.
Два последних знака он смог прочесть как «-ее», а круг он расшифровал как «солнце», которое по-коптски произносится «ре». Но могут ли знаки «ре-сс» означать «Рамсес»? Все сомнения отпали, когда он обратился к другому картушу
S&, где ибис был буквенным знаком для «Тот», т. е. имя фараона могло быть только «Тутмос».
Затем в надписи Розеттского камня Шампольон заметил, что |] встречаются в группе знаков, соответствующей «genethlia» (празднование дня рождения) в греческой версии, что соответствует коптскому «ми-си», «мосе» («рожать», «давать жизнь»). Битва была выиграна. Стало ясно, что египетская письменность была основана на фонетической системе, установлено языковое родство египетского иероглифического языка и коптского. С этого дня началось развитие египтологии (обширный корпус текстов, словари, грамматики, исторические данные и бесчисленные специальные исследования), и ее нынешнее состояние было лишь делом времени и труда.
27 сентября 1822 года Шампольон в своем знаменитом «Письме г-ну Дасье относительно алфавита фонетических иероглифов» сообщил Парижской Академии, что ему удалось дешифровать египетскую письменность. Он прочел письмо в собрании Академии 29 сентября, опустив ряд весьма важных наблюдений, таких как дешифровка имен Рамсеса и Тутмоса. Эти и многие другие положения были впервые им изложены в замечательном «Очерке иероглифической системы», опубликованном в 1824 году.
Большую часть своей недолгой жизни Шампольон провел в сборе и изучении материала в Италии и Египте. Он скончался в возрасте 41 года 4 марта 1832 года, успев определить особенности египетской письменности (идеограммы, фонограммы и фонетические комплементы), родство египетского языка времен фараонов с коптским и заложив основы изучения грамматики и лексикографии египетского языка. Если в начале исследований он основывал свои выводы, опираясь на билингвы, то впоследствии успешно переводил чисто египетские надписи. В наше время его выдающиеся успехи не подлежат сомнению, но в течение многих лет после его смерти они оспаривались.
Блестящие открытия Шампольона были восприняты с явным неприятием, которое зачастую носило личный характер. Оппозицию в основном составляли ученые, воспитанные в классической традиции, поскольку благодаря этим открытиям древний «варварский» народ12 выдвигался на особое место. Эти ученые принадлежали к одному кругу и были связаны общностью воззрений, оценок и единой методикой. Как правило, новое приветствуется в том случае, если оно ограничивается поверхностными деталями, не меняя структуру в целом. Поэтому интерпретация непонятного слова или стихотворения может быть встречена в академической среде одобрительно, но те же люди ни перед чем не остановятся, чтобы дискредитировать подлинное открытие, способное потрясти основы данной отрасли науки.
Неприятие дешифровки Шампольона прекратилось лишь в 1866 году, когда группа немецких ученых нашла стелу с билингвой, написанной иероглификой, де-мотикой и греческими буквами, и опубликовала ее текст. В эту группу входил Рихард Лепсиус, которому египтология обязана больше, чем кому-либо другому, своим превращением в подлинную науку. Этот текст, известный как «Канопский декрет»11, схож с надписью на Розеттском камне (последний называют иногда «Мемфисский декрет»). В 238 году до н. э. жрецы, собравшиеся в Канопе, провозгласили декрет, в котором они перечисляли благодеяния Птолемея III и его супруги Береники и славословили их обоих и их предков. Они также объявили каждый четвертый год високосным, добавляя к нему лишний день. Стиль Канопско-го декрета проливает свет на Розеттский камень, составленный в той же традиции спустя 40 лет. Пространный и превосходно сохранившийся текст декрета подтвердил правильность дешифровки Шампольона и дал дополнительный материал для стремительно развивающейся египтологии. Битва за признание была Шампольоном наконец выиграна, но ее героя уже 34 года14 не было на свете. С тех пор его славе ничто больше не угрожало, а его гонители оказались вполне заслуженно забытыми.
На фактах дальнейшего развития египтологии, хотя и существенных, мы в контексте этой книги не будем останавливаться подробно. Отметим, что Адольф Эрман развил те направления египтологии, которые характерны для нее и сейчас. Он написал прекрасное исследование по новоегипетскому языку (периода после правления Эхнатона в XIV веке до н. э.), был инициатором создания Берлинского словаря египетского
языка, написал образцовую работу о жизни Древнего Египта и воспитал плеяду ученых, способствовавших дальнейшему развитию египтологии. Алану Гардине-ру принадлежит прекрасный учебник «Грамматика египетского языка»15, во многих отношениях замечательная работа. Автор решил написать руководство для начинающих и составил упражнения для перевода с египетского на английский и с английского на египетский языки. В учебнике для иллюстрации правил грамматики в уроках используются отрывки из широкого круга литературных источников. Словарная часть учебника также представляет ценность, но совершенно неоценим исчерпывающий список знаков с пояснением. То, что было задумано как обычный учебник, стало Библией египтологии. Изучение «Грамматики» Гардинера стало обязательным для начинающих египтологов, но и ни один ученый, как бы ни были велики его знания, не может обойтись без этой книги.
История Египта тема необъятная. Возможно, лучшим исследованием в этой области является работа Э. Дриотона и Ж. Вандье «Египет»16. Но более раннее исследование Египта Э. Мейера и его книга «История Древности» в определенной степени даже значительнее"; там же рассматривается история Месопотамии, Израиля, Ирана, Анатолии и Греции. Мсйер обладал обширными познаниями, что не часто встречается в век узкой специализации. Он не только знал историю разных народов, но и постиг характер их взаимоотношений. Египет интересен и сам по себе, но главное значение его проявляется в том влиянии, какое он оказал на зарождение и развитие западной цивилизации. Более того, дешифровка египетских иероглифов повлияла на дешифровку других письменностей и языков, о которых речь впереди.
Прежде чем мы простимся с Египтом, будет интересно привести иероглифический текст с параллельной транслитерацией и переводом. Отрывок, взятый из надписи на стеле Сесостриса III'8, отражает всю ту энергию, которая сделала Египет великим.
ir gr m-ht ph Тот, кто бездействует после нападения,
sshm ib pw n hryw укрепляет сердце противника,
qnt pw'd нападение означает храбрость,
bst pw hm- ht отступление означает трусость, hm pw m4'rw hr t'S.f
настоящий трус — тот, кого отбрасывают от его границ,
dr-ntt sdm Nhs rhrnr ибо слушает эфиоп, чтобы упасть при (звуке) слова,
in wSb.f d hm.f отвечающий ему заставляет его отступить.
^^Ws ^
d.t (w)r.f Если нападают на него,
I
dd.fs'.f
он показывает свою спину.
'JmT^
hm-ht. (tw) Если кто отступает,
flba«b
w'.fr'd он переходит в нападение.
n rmt(t) is nt §ft st Это не те люди, которые достойны уважения,
hwrw pw sdw ibw это трусы, чьи сердца разбиты19.
Предыдущая глава Следущая глава